ork127, Опусти оружия и может быть вы уйдете живыми.* Вытянув полностью меч из ножен. Для того чтобы отразить удар если что.* Солдат, натянув тетиву был готов отправить стрелу в цел.* Подумай * Обратился к Орку.* Смерть - еще не доказательство того, что ты жил
*Подойдя к Кумехтору поднимает щит, чтобы в любой момент была возможность отбить атаку орка* Орк, у тебя ещё есть возможность уйти живым, если ты бросишь нож, то пощады можешь не ждать. *Жестом показывая лучнику, чтобы он мог в любую секунду отпустить тетиву.* Орк, подумай ещё раз и хорошенько подумай, ведь ты в меньшинстве, тебе не удастся победить. ЖЫВЕ БЕЛАРУСЬ!
*с усмешкой* я майар не хуже Тхо (Саурона) или Курумо (Сарумана) - выведу яд из организма за 1,5 секунды, а дальше тебе хана орк! А уж мне ты вообще навредить не сможешь! Iuris praecepta sunt haes: honeste vivĕre, áltĕrum non laedere, suum cuique tribuĕre - предписания права таковы: жить честно, не вредить другому, каждому воздавать должное.
Gunn, кумехтор, *хоббиты на призывы никак не реагировали.. в армию Аннуминаса не вступил не один.. толстопузики лишь недовольно качали головами, разглядывая объявление - "ну к чему им вылезать из теплых норок и тащится куда-то... врага нигде не видно, а придет так встретим... зачем еще куда - то ходить...", хобиты как всегда с опаской поглядывали на чужаков, да скрывались по своим норкам и домам* ...Будити плакить кровавими слизами...
Сообщение отредактировал назгул - Среда, 2007-02-28, 2:37 PM
Могильник в близи Хоббитании по ночам светятся зеленным светом. Звуки оттуда, доносятся ужасающие. Таки, что мурашки по коже бегут. От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита. И с нищим, и с царем она равно крута. Чтоб с наслажденьем жить, живи для наслажденья, Всe прочее - поверь! - одна лишь суета
*Проехал на коне* Старый лис Тхо (Саурон, Гортхаур) опять за старое взялся! *достав меч подаренный ему Феанором, в знак вечной дружбы... (хотя валары и разделили их, и Феанор был уверен, что Гунн предал его, последний часто навещал Пламенного в Мандосе и их дружба вновь возросла, однако Феанора так и не простили! За что Гунн ненавидел Манве!)... Гунн вощел в могильник и через 5 секунд, оттуда послышались вопли ужаса призраков......................................выйдя вновь на свет Гунн подумал: "жаль их, они служат тьме, сами того не желая!"* Iuris praecepta sunt haes: honeste vivĕre, áltĕrum non laedere, suum cuique tribuĕre - предписания права таковы: жить честно, не вредить другому, каждому воздавать должное.
Возле реки Брендивин стояло огромное древо, которое раскинула сваю крону, так, что в солнечные дни, оно очень прекрасно защищала всех, кто захотел укрыться от палящих солнечных лучей. Земля вокруг этого дерево была усыпана красно-желтыми листьями. За время, которое оно тут стояло, оно много повидала. Да и сами Хоббиты привыкли к нему. Это что-то вроде белого древа, которое стояло в Гондоре, только это древо было не белым, да и притом имела листву. В Хоббитании было начала осени. Солнце не светило уже так ярко, как летом. Под деревом лежало два Хоббита они мирно спали. Костер едва не затухал. Дуновение ветра заставляла колыхаться пламень огня. Один из Хоббитов лежал возле ствола древа, другой же лежал напротив, возле самой речки. Вдоль берега, было видно торчащие донки. Возле костра стояла железное ведро, куда они слаживали рыбу, которую поймают в реке. Подул сильный ветер. От холода, который пробирал тело до костей, проснулся один Хоббит. – Дааа, не лета уже. – Произнес он, потирая двумя руками себе плечи. Оглядевшись, Хоббит нашел банку с червями и пошел к донкам. Тем временем второй Хоббит успел проснуться. Он протер глаза руками, слегка зевнув. Он нашел пару картофелин и кинул их в костер, чтобы те спеклись, и они с другом могли их съесть. Бервин проверив донки, подошел к костру. – Ну что проснулся. – Проговорил Бервин глядя на не изменено текущею гладь реки. – Да, я проснулся от ужасного звука, что это было. * Слегка испуганным видом смотрел на Бервина.* - Погляди назад* Сказал Бервин.* - Дотар обернулся и увидел зеленое небо, над Могильниками. …хм… Странно, что они оживают. - Нечего тут странного нет. Я слышал… * Намного тише стал говорить.* - что мордор, ожил. - Да, ну. - Вот тебе и ну. - Помнишь, к нам приезжали из Арнора. Предлагали вступить в их армию. Все же надо было вступить. - Все спать завтра поговорим. - А картошка. - Да, ну ее. Твою картошку. ...Будити плакить кровавими слизами...
На берегу вдоль извилистого быстротекущего ручейка в вечнозеленом краю хоббитов сидела, обхватив тонкими руками подогнутые ноги, девушка. Шел прохладный моросящий дождь, его тонкие струи, подобно слезам, стекали по лицу, будто сделанному мастером – художником из фарфора. Одежда и волосы давно уже намокли, но она и не собиралась скрываться от небесных каплей, они вполне были ей по душе. Ее фигура напоминала статую, даже взгляд застыл, в этот момент любой мог бы усомниться в том, а способна ли эта девочка двигаться, или, может быть, это и правда время сковало ее движения. Но внутри у нее медленно перетекали из одного в другое воспоминания, образы и мысли. Где ты, когда по скрученным венам Растекается холодная упрямая смерть? Где ты, когда сижу я на кухне И мечтаю отсюда далеко улететь? Где ты, когда колючим мокрым снегом заносит руки По локоть, и в глаза смеётся ветер, Занося в них только серый пепел, Тяжёлый как слеза? Чёрт
Он слонялся по Средиземью… Это было его обычным состоянием… Из мрачных краев Мордора, где потрескавшаяся земля безжизненна и покрыта кровью светлых и темных, в солнечный Шир с его аллеями из вековых дубов, одетых в сочно – зеленые кроны… Сумка через плечо истошно мяукнула, в следующую минуту из нее высунулась лысая кошачья голова… Капля дождя упала прямо на фиолетовую макушку, животное фыркнуло и выпрыгнуло из убежища… - Ты куда? – Вор попытался схватить питомца за хвост, но тот выскользнул из рук, - Вернись, скотина!... Но кошак, семеня кривыми лапами по земле, уже направился к сидевшей на траве фигуре. Только сейчас Тень обнаружил, что здесь не один. Остановившись у ног девушки, животное, усиленно мяукая, с энтузиазмом потерлось о мокрые сапоги… - Э… можно присесть? – подоспевший хозяин лысого недоразумения указал жестом на траву возле девушки… Мне не нужно касанья твоей руки И свободы твоей реки; Мне не нужно, чтоб ты была рядом со мной, Мы и так не так далеки. И я знаю, что это чужая игра, И не я расставляю сеть; Но если бы ты могла меня слышать, Мне было бы легче петь БГ
Вор, Рука мгновенно скользнула к рукояти меча, лежащего рядом на траве, девушка резко развернулась, но, заметив стоящего рядом, лишь расслабилась и, взяв кота на руки, принялась ласково поглаживать животное по тонкой коже. - Ну, здравствуй. Никак не ожидала увидеть здесь тебя, - нельзя сказать, чтобы ее голос был особенно радостным, - Или ты здесь по делу? – снова повернула голову к Вору, так как тот стоял у нее за спиной, и уставилась на него взглядом, странно сочетающим в себе безразличие и глубокую раздраженность. Где ты, когда по скрученным венам Растекается холодная упрямая смерть? Где ты, когда сижу я на кухне И мечтаю отсюда далеко улететь? Где ты, когда колючим мокрым снегом заносит руки По локоть, и в глаза смеётся ветер, Занося в них только серый пепел, Тяжёлый как слеза? Чёрт
Шелест, Ох... - явно не ожидавший увидеть здесь свою сестру полутруп округлил темные глаза, не спуская их с девушки, - А-а-а... - он все еще не мог подобрать слова, на мертвенно бледном лице застыло какое то глупое выражение. В конце концов, немного опомнившись, парень уселся на траву, - Ты что здесь делаешь?... Мне не нужно касанья твоей руки И свободы твоей реки; Мне не нужно, чтоб ты была рядом со мной, Мы и так не так далеки. И я знаю, что это чужая игра, И не я расставляю сеть; Но если бы ты могла меня слышать, Мне было бы легче петь БГ
Вор, - Как грубо, - девушка поморщилась недовольно, - Я не чувствую твоей братской любви. И вообще, что за глупая привычка - отвечать вопросом на вопрос. Я здесь просто так, если боишься, что слежу за тобой - это высшая глупость и самонадеянность, - продолжая ласкать кота, - А вот зачем ты здесь - это интересно, - перевела взгляд на него, - У тебя что с лицом? - нахмурилась, - С тобой что? - девушка не спускала глаз с больше похожего на замерзшую общипанную птицу, чем на человека Вора. Где ты, когда по скрученным венам Растекается холодная упрямая смерть? Где ты, когда сижу я на кухне И мечтаю отсюда далеко улететь? Где ты, когда колючим мокрым снегом заносит руки По локоть, и в глаза смеётся ветер, Занося в них только серый пепел, Тяжёлый как слеза? Чёрт
Шелест, Надвинул на лицо глубокий капюшон, успев сильно пожалеть, что не сделал этого раньше... -М-м-м... Ничего... - откинувшись назад, улегся на мокрую траву. Моросящий дождь уже прошел и капли не падали на лицо... - Заболел... - Протянув руку, вытянул кота от девушки к себе... Тхаур жалобно и недовольно пискнул, его явно не прельщало грубое обращение хозяина после таких нежностей, но делать было нечего, лысая тварь, фыркая и оттряхиваясь от капель на коже, улеглась на животе Вора. Мне не нужно касанья твоей руки И свободы твоей реки; Мне не нужно, чтоб ты была рядом со мной, Мы и так не так далеки. И я знаю, что это чужая игра, И не я расставляю сеть; Но если бы ты могла меня слышать, Мне было бы легче петь БГ
Вор, -Болеешь? Ах, да, конечно, - тоже улеглась на землю, иссиня черные волосы с седыми прядями рассыпались по сочно-зеленой траве, создавая яркий контраст, в голосе едва ощущалась ирония. - Я ведь всегда знала, что твой язык тебя до добра не доведет, вечно лезешь, куда не стоит. Еще тогда ты вечно шел на лезвие, тебе, наверное, казалось, что это красиво, а это было просто глупо... Помнишь? - перестав смотреть на небо, где теплые лучи солнца начали постепенно разрывать пелену серых облаков, и развернув голову в сторону брата. Где ты, когда по скрученным венам Растекается холодная упрямая смерть? Где ты, когда сижу я на кухне И мечтаю отсюда далеко улететь? Где ты, когда колючим мокрым снегом заносит руки По локоть, и в глаза смеётся ветер, Занося в них только серый пепел, Тяжёлый как слеза? Чёрт
